Всегда интересно узнать, что думают о современном искусстве те, кто его создаёт. Оскар Рабин, за свою долгую творческую жизнь, был и опальным, и признанным (в том числе коммерчески успешным) художником. Старшему поколению он знаком как интеллектуальный лидер нонконформизма и один из участников знаменитой «бульдозерной выставки».
«Искусство вообще мало относится к духовности. Король, конечно, поднял кисть Веласкеса, но с этого момента началось разложение искусства, которое закончилось „писсуаром“ Дюшана. Чем больше говорят о духовном начале, тем меньше искусства. Тем оно, наоборот, приземляется все больше и больше.
Я за элитарность искусства, за художников-аристократов - не по происхождению, но по дару. Демократия выступает против принципа избранности, поэтому и весь XX век ориентировался на усредненность.
Дилетанты в искусстве были всегда, но они не получали права на равных конкурировать с профессионалами. Разрушено было все. Дошли до того, что и картины больше писать не надо, якобы уже все написано, а эти ваши картинки, пейзажики, портретики больше не годятся пространству музея. С точки зрения понимания искусства никогда не существовало такого разрыва, как сегодня. При всей кажущейся демократичности людей игнорируют, их мнение никого не интересует. Современное искусство существует, потому что есть специальная политика и на нее выделяются огромные деньги. Уже больше полувека мы, шестидесятники, присутствуем на такой живой нише, как международный рынок. Как бы мы презрительно о нем ни отзывались, но другого-то сейчас нет. После ХХ века не осталось никаких критериев. Кроме денежных. Вы не можете сказать, какое искусство плохое или хорошее. Концептуальное искусство исключило все прежние критерии».
Оскар Рабин, русский живописец, один из основателей «лианозовской группы».
Оскар Яковлевич Рабин
родился 2 января 1928 года в Москве в семье врачей. Его отец и мать – украинский еврей Яков Рахмаилович Рабин и латышка Вероника Леонтина Андерман – были выпускниками Цюрихского университета. Когда мальчику было пять лет, отец скончался, в возрасте тринадцати он лишился и матери.
В 1946–1948 учился в Академии художеств в Риге, потом - в Московском государственном художественном институте им. В.И. Сурикова, из которого был отчислен «за формализм». Лидер политического крыла нонконформистского искусства 1960–1970-х. До 1964 жил в Лианозове, где сложилась знаменитая «Лианозовская группа» - неформальный союз поэтов и художников, в который входили художники Евгений Кропивницкий, Валентина Кропивницкая - жена Оскара, Владимир Немухин, Лидия Мастеркова, поэты Генрих Сапгир и Игорь Холин.
После «Бульдозерной выставки» последовала череда квартирных и подпольных выставок, что привело к давлению со стороны режима: против Рабина было возбуждено уголовное дело по обвинению в тунеядстве. В 1978 году Рабина с семьей выгнали из СССР, а он сам был лишен советского гражданства. Рабин поселился в Париже. В 2006 Рабину было возвращено российское гражданство, но в Россию он больше не вернулся.
Уже почти 40 лет Оскар Рабин живет и работает в Париже и редко навещает Россию. Эстетика художника не претерпела серьезных изменений. В 2008 году в Третьяковской галерее прошла масштабная ретроспектива живописи Рабина. В этом же году, по данным открытых источников, было продано 24 работы художника на сумму €1 339 106.
В 2015 году в Санкт-Петербургском Музее современного искусства «Эрарта» прошла выставка новейших работ неустаревающего шестидесятника, которому в этом году исполнилось 88.
«Скрипка и ромашки», 1971
МАММ отмечает 85-летие одного из лидеров советского художественного движения нонконформистов, участника «Лианозовской группы», вдохновителя и организатора легендарной «Бульдозерной выставки» выдающегося художника Оскара Яковлевича Рабина, впервые представляя выставку его ранней графики.
В экспозицию вошли графические работы из собрания Александра Кроника и живописные картины из собрания Tsukanov Family Foundation, относящиеся к самому раннему периоду творчества художника с 1954 по 1966 годы. Особую ценность представляют текстовые комментарии к ряду работ, записанные Александром Кроником со слов Рабина. Многочасовые беседы художника и коллекционера отчетливо проявляют «голос» Рабина, его довольно ранее осознание не только художественной магистрали, по которой он с рыцарским благородством движется по сей день, но и предчувствие собственной судьбы.
Оскар Рабин стал ключевой фигурой в истории советского нонкомформизма, который приобрел финальные черты и оформился как мощное художественное движение после печально известного разгрома Н.С. Хрущевым манежной выставки МОСХа в 1962 году. Так называемые нонконформисты категорически не вписывались в картину социалистической действительности, были из нее сознательно выключены как элементы заведомо враждебные, вредные, заклейменные странным словом «формалисты». Художники Рабин, Немухин, Янкилевский, Кабаков и Булатов, Штейнберг (ряд можно продолжать бесконечно) окончательно ушли «в подполье», научились почти лабораторной работе в темноте и холоде мастерских (если таковые были), время от времени объединяясь в творческие группы скорее по принципу дружбы и личных отношений, нежели по художественным соображениям. Одной из самых цельных групп стала так называемая «Лианозовская школа», которая объединила поэтов (Г. Сапгира, И. Холина, Я. Сатуновского и др.), художников О. Рабина, В. Немухина, Л. Мастеркову. Ключевой фигурой для «лианозовцев» был художник и поэт Евгений Кропивницкий, дочь которого Валентина стала женой и верной спутницей жизни Оскара Рабина. Программным стремлением «лианозовцев» стал отказ от любой формы поэтизации действительности, поэты и художники использовали подчеркнуто скупой язык, живописные и поэтические образы заимствовались только из видимой реальности, реальности бараков, скудной еды, дешевой водки и нескончаемой человеческой тоски, словно в чистилище.
1950-60-е годы - чрезвычайно интересный и важный этап творчества Рабина. К этому времени относятся его первые опыты в духе «русского поп-арта» с водкой, картами, дорожными знаками и вывесками, автопортреты и портреты жены Валентины Кропивницкой, друзей-художников, лианозовские «пейзажи» с бараками - одним словом, именно в этот момент Рабин определяет собственный сюжетный регистр, постепенно отрабатывает формальные приемы, благодаря которым становится очень быстро узнаваем. Тогда же, в 1950-е-1960-е гг. становится очевидным фатальный разрыв Рабина с официальной советской художественной жизнью, его живопись и графика идет вразрез с господствующим соцреалистическим каноном, и власти запускают кампанию травли художника в прессе, стартовавшую 29 сентября 1960 статьей «Жрецы «Помойки № 8», опубликованной в «Московском комсомольце». В экспозиции представлен графический вариант «Помойки № 8», и живописная работа, по поводу которой советский журналист писал: «Вот мрачный и грязный холст... Видишь какие-то обглоданные кости, что-то отвратительно переплетающееся, какие-то чёрные отростки. ... только прочитав жирную надпись «Помойка № 8», узнаёшь «идею» и «содержание» этого поистине шизофренического «полотна».
В результате этой кампании Рабин покинул СССР, был лишен советского гражданства и по свидетельству самого художника прожил свою «третью жизнь в Париже». Официальное возвращение Рабина в российский художественный контекст произошло относительно недавно, и теперь после полноценной ретроспективы в Государственной Третьяковской галерее, ряда других выставок, МАММ рад представить камерный проект, который тем не менее проявляет зрителю рабинское «начало», позволяет уловить в этюдах и полноценных графических работах то, сделало живопись Рабина абсолютным символом эпохи, и, кажется, не найдется более точного описания советской действительности чем рабинские «Паспорт», «1 рубль» и «Барак с луной».
Начиная с 1965 Рабин принимал участие в выставках, проходящих за границей СССР. Эрик Эсторик (Eric Estorick), владелец Grosvenor Gallery, является организатором самых первых зарубежных выставок нонконформистов в 1960-е годы и, в том числе, первой персональной выставки Оскара Рабина, проходившей в 1965 в Лондоне. 8 рисунков Рабина 1965-1966 из коллекции Эсторика, недавно приобретенные российским коллекционером, вернулись в Москву, и МАММ рад впервые представить эти работы зрителям.
www.svoykrug.com ; www.tsukanovartcollection.com .
Автор комментариев: Александр Кроник.
Перевод и текст об Эсторике: Рут Эддисон.
1928
- родился 2 января в Москве.
1945-1947
- учёба в Рижской академии художеств.
1947
- возвращение в Москву, учится в МГХИ им. В. И. Сурикова.
1957
- участие в выставке произведений молодых художников на VI Всемирном фестивале молодёжи и студентов в Москве. Удостоен Почётного диплома.
1964
- первая групповая выставка за рубежом в Grosvenor Gallery (Великобритания, Лондон).
1965
- первая персональная выставка за рубежом в Grosvenor Gallery (Великобритания, Лондон).
1967
- вступление в Горком художников книги, графики и плаката. Участие в групповой выставке, организованной А. Глезером.
1974
- организатор и участник «бульдозерной выставки» и выставки в Измайлово.
1975
- участие в выставке в павильоне «Пчеловодство» на ВДНХ.
1978
- поездка во Францию, лишение советского гражданства.
1986
- получение французского гражданства.
2006
- вручение в посольстве РФ во Франции послом РФ А.А. Авдеевым /впоследствии Министр культуры РФ/ российского паспорта.
2006
- лауреат Государственной премии «Инновация» за творческий вклад в развитие современного искусства.
2008
- звание Почётного академика Российской академии художеств.
2013
- награжден орденом Российской академии художеств «За служение искусству».
Оскар Рабин. Фото: Cinedoc Film Company
БИОГРАФИЯ
Оскар Рабин
Художник
1928 родился в семье врачей в Москве; рано осиротел
С 13 лет посещал студию Евгения Кропивницкого, поэта и художника
1948 поступил в Московский художественный институт им. В.И.Сурикова, откуда был вскоре исключен «за формализм»
1950 - 1957 работал грузчиком на железной дороге, мастером на строительстве Севводстроя
1950 женился на Валентине Кропивницкой
Конец 1950-х вместе с Евгением и Львом Кропивницкими стал основателем неофициальной художественной группы «Лианозово» (по названию подмосковного поселка, где Рабин жил в 1956-1964)
1964 работы Оскара Рабина впервые представлены на зарубежной выставке
1974 один из организаторов знаменитой Бульдозерной выставки
1977 выезжает по туристической визе в Европу
1978 лишен советского гражданства
2006 получил паспорт гражданина Российской Федерации
2013 кавалер ордена Российской академии художеств «За служение искусству»
Ваш дом находится на той же парижской площади, что и Центр Помпиду. Вам такое соседство импонирует?
Этот вид из окна моей мастерской на музей я наблюдаю уже почти 30 лет. Но не могу сказать, оказало ли на меня влияние это соседство. Конечно, мне приятно, что такой музей рядом. О Париже уже столько сказано, что ничего нового не скажешь. Конечно же, я рад, что могу жить и работать в Париже. Настоящая моя жизнь вон там, за тем окном, когда выхожу из ателье. Это такой вечный театр, вечный праздник, и я сам в этом театре, в этой пьесе тоже принимаю участие как статист.
Не жалеете о выбранном вами пути?
Сколько себя помню — а память пока мне не изменяет, — я всегда хотел стать художником. К концу 1950-х годов наступила оттепель, появились печатные издания тех писателей, которые ранее были запрещены, в частности «Один день Ивана Денисовича» Александра Солженицына, но границы были закрыты и познакомиться с другими странами и миром было невозможно, хотя и хотелось. В 1957 году в Москве прошел Всемирный фестиваль молодежи и студентов, на котором открылась выставка живописи. А я как раз увлекался такой манерой письма, как монотипия. И вот, взяв одну из своих работ, на которой был изображен букетик полевых цветов, я принес ее на выставочный комитет. К моему большому удивлению, картина прошла многоступенчатый отбор, и я даже получил почетный диплом участника выставки. И благодаря этому диплому меня приняли на оформительский комбинат. Это было огромным счастьем. Потому что раньше кем я только не работал! Даже десятником на железной дороге. А здесь мог заниматься любимым делом.
Оскар Рабин (в центре), Надежда Эльская и Виктор Агамов-Тупицын на выставке в Измайлове. Иллюстрация из книги Виктора Агамова-Тупицына «Бульдозерная выставка» (М.: Ад Маргинем Пресс, 2014)
Вы ведь не входили в Союз художников?
Какое там! «Нонконформисты» — это условное название. Называли нас по-разному, в основном в ругательном смысле. Потому что нонконформисты — это все были неофициальные художники, которые в союзе не состояли или официально нигде не числились, и выставляться им было негде. Поэтому решили устроить выставку на открытом воздухе. Мы искали такое место, чтобы ни милиция, ни кто-нибудь другой не могли придраться и обвинить нас в том, что мы мешаем пешеходам. Поэтому был выбран пустырь. В какой дурной голове партийных или милицейских чиновников возникла идея давить картины бульдозерами, нам не докладывали. Бульдозерная выставка была самым ярким событием моей жизни, несмотря на то что мне пришлось покинуть СССР. Хотя уезжать, как потом, после перестройки, уезжали по личному желанию художники, — это одно, а меня лишили гражданства и выкинули за пределы страны — это совсем иное.
Вам сложно было?
В 50 лет, без языка, всей семьей выехать туда, где ты никогда не бывал и где никто тебя не ждет, достаточно сложно. Зато благодаря Бульдозерной выставке и тому, что это событие вышло за пределы страны, остальным советским художникам было сделано послабление. Все запрещенные западные направления живописи: абстракционизм, экспрессионизм, за которые исключали из Союза художников, вдруг, как по мановению волшебной палочки, высоким начальством решено было признать.
Оскар Рабин. «Кисти и Париж». 2006. Фото: Предоставлено художником
Бульдозерная выставка
Несанкционированная уличная выставка картин, организованная 15 сентября 1974 года московскими художниками-нонконформистами на беляевском пустыре, на пересечении улиц Островитянова и Профсоюзной. В выставке участвовало около 20 художников (помимо Оскара Рабина, Лидия Мастеркова, Александр Меламид и Виталий Комар, Владимир Немухин, Василий Ситников и другие). Присутствовали коллекционер и пропагандист неофициального искусства Александр Глезер, западные журналисты и дипломаты — покупатели картин нонконформистов. Выставка была уничтожена сотрудниками милиции при помощи бульдозеров, отчего и получила свое название. После нее о существовании неофициального искусства в СССР узнал весь мир. Вскоре власти пошли на уступки и разрешили проведение второй выставки на свежем воздухе — в Измайлове, двумя неделями позже. В выставке участвовало около 40 художников, она привлекла тысячи зрителей (на фото в центре — Оскар Рабин).
А у вас покупали картины в Париже?
Да, и на это я смог жить со своей семьей. Именно на то, что давало занятие живописью, а не какая-то иная подработка. Конечно, сначала это были не бог весть какие деньги, но всегда хватало на жареную курицу и бутылку вина, хватало на краски — а что художнику еще нужно? Самое главное — я стал жить как хочу, писать что хочу, и никто мне был не указ. Конечно, что-то я писал по заказу, зато в последние годы судьба мне сделала подарок, и я живу по своим законам и делаю что пожелаю.
Как рождается картина?
Знаете, трудно даже сказать, когда что-то начинает получаться. Потому что вот так вот пишешь — иногда, бывает, день, два, три, — мажешь без толку, и какое-то ощущение… не то чтобы депрессия, а кажется, что вот все уже написал, что уже больше не смогу. Как будто и не рисовал никогда в жизни. Хотя у меня бог знает сколько написано за мою жизнь всего. Сейчас уже больше полутора тысяч картин, которые я фиксировал. И тем не менее все равно бывают моменты, когда не получается. Как будто и рисовать не умеешь, и писать не можешь. Те же краски, которые были, — вот раз я их смешивал, смешивал, а они не попадают, не получается. И тем не менее все-таки по несколько часов я работаю каждый день. Каждый день. Поэтому ни о каких там вдохновениях речи нет. Ну, а как получается — черт его знает! Вот где-то зацепится на каком-то кусочке, начинает получаться — и все пошло-поехало...
Оскар Рабин. «Помойка № 8». 1958. Фото: Tsukanov Family Foundation
Вы радуетесь каждому дню?
Меня вдохновляет жизнь. Симпатичные люди…
Девушки?
И девушки тоже, а красивые — особенно!
А вот враги у вас были? Кто-то мешал вам?
В России мешала советская власть. Это включало в себя и быт, и что рисовать, и какими красками. Конкретно меня обвиняли в том, что я употребляю много черной краски в своих работах. Я отвечал: «Ну не продавайте черную краску!» Но власть вмешивалась абсолютно во все и везде. И мне, конечно, это не нравилось.
Оскар Рабин. «Неправда». 1975. Фото: предоставлено художником
Ваши картины подделывают?
Да, с определенной целью — продать по любой цене. Подделки все неважного качества. Продают людям, которые никогда не видели оригинала, но слышали фамилию. Аферисты берут мои сюжеты и предметы, иногда переставляют местами и затем моим шрифтом подписывают: «Рабин». Вот если бы они подписывали: «Не Рабин», было бы намного интереснее. А то делают все тяп-ляп.
Как вы относитесь к современному искусству?
Для меня современное искусство является, скорее, экспериментом. Это вовсе не плохо. В науке ведь тоже есть эксперименты. Но в данном случае, в искусстве, это не имеет результата. Яркий пример эксперимента — «Фонтан» Марселя Дюшана, который выставил писсуар как арт-объект. Дюшан взял его из жизни, отнял функции и перенес в музей. И представил, что это тоже может быть скульптурой. Единственное, что сделал сам автор: он на нем расписался. Скульптура — это не только форма, все это относительно. Дюшан не делал сам эту форму, он просто ее увидел и оценил, что ее можно представить как объект. Но ведь скульптурой люди пытались выразить свои чаяния, решить много задач. Поэтому то, что сейчас представляют собой инсталляции, — это результат работы мозга, но не души. Просто не сравнить со старыми мастерами, Пикассо, Шагалом, которые воспитывались на старом искусстве. В них это заложено, и никуда они от этого деться не могли.
Оскар Рабин у мольберта. 1969 г. Фото: Игорь Пальмин
А ваши приоритеты изменились со временем?
Нет. Принципиально не изменились. Были, конечно, метания и пробы, я даже абстракции пытался писать, но очень быстро понял, что ничего этой абстракцией сказать не могу, не могу выразить. Хотя я жил в такое время, когда очень многие шли в этом направлении. Вот был такой коллекционер Костаки. Он приезжал ко мне, смотрел работы, похлопывал по плечу (очень любил покровительствовать) и говорил: «Ну ты не огорчайся! Ведь в предметном мире искусства все уже сказано. Теперь язык — беспредметный. Люди в космос выходят, и там тоже свой язык. Так что придет время — никуда ты не денешься и будешь тоже абстракционистом». Слава богу, его предположения не осуществились. Но я не скрываю: меня интересует современное искусство. И я хожу на выставки и пытаюсь понять, куда это все приведет.
Вы были одним из организаторов неподцензурной Бульдозерной выставки. Способны ли современные художники на подобный шаг?
Конечно, способны. Люди явно ждут чего-то нового. Не на словах, где все повторяется уже 100 лет, — они ждут какого-то смелого шага. Просто все, что не включается в план современного искусства, объявляется вчерашним днем. Екатерина Деготь (российский искусствовед, арт-критик, куратор. — TANR) так выразилась, когда ее спросили: «Что вы считаете достойным искусством?» Она ответила: «А это мы решим». Кто «мы»? «Я ездила по всему свету, видела все музеи современного искусства, читала все статьи по этому поводу, и я имею право решать. А вы не читали, не ездили и не знаете».
Вы возмущены таким ответом?
Я не возмущаюсь, у меня уже возраст не тот. Но я не согласен.
Рабин Оскар Яковлевич, живописец, график
Рабин Оскар Яковлевич (Род. 1928, Москва), живописец , график . В 1946–1948 учился в Академии художеств в Риге, в 1948–1949 – в Московском государственном художественном институте имени В.И. Сурикова , откуда был исключен "за формализм". О.Я. Рабин – один из лидеров отечественного "нонконформизма". Становление его художественной манеры пришлось на рубеж 1950–1960-х годов, когда происходившие в атмосфере "оттепели" изменения коснулись и среды творческой интеллигенции. Тогда Рабин находился в тесном общении с художником и поэтом Е.Л. Кропивницким, вдохновителем и наставником целой группы творцов, впоследствии названной "Лианозовской группой". В ней впервые возник интерес к новейшим течениям западного искусства и к забытому в те годы русскому авангарду. Тогда подобные вольности в искусстве клеймились как "формализм" и не допускались на официальные выставки . Для круга "лианозовцев" же подобное творчество прежде всего было синонимом свободы, ее пластическим и поэтическим выражением.
Искусство Рабина 1960-х годов неотделимо от истории "лианозовцев", но среди их творческих поисков оно обладало яркой характерностью. Он никогда не писал абстрактных полотен, хотя беспредметными экспериментами были увлечены едва ли не все окружавшие Рабина "подпольные" художники. Непосредственной основой для его работ всегда служила натура, хотя и существенно преображенная взглядом художника. Он изображал неприглядную, гнетущую и нищую советскую действительность, но наполнял свои холсты подлинно религиозным переживанием. Стилистика его искусства на протяжении десятилетий практически не менялась. В общий экспрессионистский строй картин Рабина порой включались элементы коллажа как знаки социума, что позволяет проводить аналогии с американским искусством поп-арта.
В 1974 году Рабин стал одним из организаторов "Бульдозерной" и "Измайловской" выставок, а впоследствии первого объединения художников андеграунда – Московского комитета художников-графиков на Малой Грузинской. В 1978 году он эмигрировал в Париж, где и живет до настоящего времени.
Почему-то так сложилось в последнее время, что художников провожают тихо. О смерти даже самых выдающихся из них, зачастую, узнаешь случайно. Но смерть 90-летнего Оскара Рабина стала исключением и всколыхнула соцсети. О Рабине написали все, называя его одним из последних могикан уходящей эпохи.
Он родился в 1928 году. И по этому поводу уместно вспомнить одну из самых знаменитых его работ - «Паспорт».
Оскар Рабин "Паспорт".
Паспорт на этой работе запечатлен не совсем как есть. Национальности латыш/еврей, конечно не существовало, но национальность играла огромную роль в творчестве Рабина. Латышкой была его мать. Вместе с отцом они познакоми лись в Цюрихе и, отучившись, переехали в Коми, чтобы работать там над формами преобразования медицины среди народов севера. Оскар был совсем маленьким мальчиком, когда расстреляли отца. Потом умерла мать. Он остался один, жил у дальних родственников, часто ночуя в странных местах. Хотел перебраться в Латвию , но Латвия его не приняла. Паспорт - большая удача Оскара - документ сделал ему партийный работник Латвии, влюбленный в мать. Он просил чтобы Рабин взял латышскую фамилию, но тот отказался, правда, указав в паспорте национальность "латыш".
Оскар Рабин прославился на весь мир, благодаря «бульдозерной выставке», организатором которой являлся. Такое название получила несанкционированная выставка, организованная в 1974 году на окраине Москвы . Выставка была разогнана бульдозерами, это событие вызвало огромный резонанс в прессе. Участники выставки дали пресс-конференцию для зарубежных журналистов и стали известны на весь мир, и не только. За ходом бульдозерного дела следила вся продвинутая молодежь Советского Союза.
Наверняка даже людям далеким от искусства знакома работа Оскара Рабина, на которой запечатлен барак номер два на станции Лианозово (впоследствии образ этого барака кочевал по многим другим произведениям художника). В этом бараке, расположенном на станции Лианозово жил Оскар Рабин, и именно там собирались подпольные художники и поэты, ставшие впоследствии представителями «лианозовской школы».
Оскар Рабин "Барак".
Поэт Игорь Холин, входивший в группу, описал барак словами:
Дамба. Клумба. Облезлая липа.
Дом барачного типа.
Коридор. Восемнадцать квартир.
На стенке лозунг: МИРУ - МИР!
Во дворе Иванов
морит клопов, -
он - бухгалтер Гознака.
У Макаровых пьянка.
У Барановых драка.
Многие не любят творчество Рабина, называя его чернушным. Он и впрямь запечатлевал не слишком приятные стороны бытия и, в отличие от иронически-сдержанного Кабакова , делал это предельно честно, что не могло радовать зрителя. Однако даже самые завзятые нелюбители и критики не могут не признать того, что Рабин прожил очень достойную жизнь, называя его настоящим творцом и носителем уникального опыта.
Он был представителем удивительного поколения, чей опыт нам и не снился, перед которыми мы - тепличные растения, - говорит художник Дмитрий Гутов. - В тринадцатилетнем возрасте, в период, когда просыпается разум, он стал свидетелем страшнейших событий своего времени. Потом, с 18 почти до 30 жил в период позднего сталинизма и, наконец, полностью формировавшимся человеком, вошел в десталинизацию. Нам трудно все это понять и постичь. Но весь драматизм опыта его поколения был втянут в живопись Рабина.
Бутылка водки и селедка на фоне лианозовской застройки, кровавая мясорубка над городом, рыба на клочке газеты «Неправда». «Впервые я увидел работы Рабина на выставке в павильоне «Пчеловодство» на ВДНХ . Это была середина семидесятых, я не пошел в школу, чтобы прорваться туда, чтобы увидеть людей и почувствовать атмосферу другого мира. Эстетически я не принял эту живопись, но уже тогда было понятно, что эти картины должны стать искусством, - вспоминает Гутов.
Оскар Рабин "Русский поп-арт номер 3"
Как говорит художник, в живопись Рабина не было прорывов, открытий, визуального переворота, однако и ничего выдуманного и искусственного там тоже не было. Тем и поражало, что на фоне пляшущих доярок, представленных в советском искусстве, Рабин говорил правду жизни в лоб, обжигающе просто...
За 60 лет активного творчества Оскар Рабин создал порядка 1500 работ. В последние годы жизни он жил и работал во Франции и уже будучи за рубежом стал одним из самых продаваемых художников советского периода. Его работы регулярно появлялись на крупнейших выставках, цены на них доходили до трехсот тысяч долларов и в последние пятнадцать лет ежегодно дорожали, так, что в среде коллекционеров стали говорить о том, что приобретение работ Рабина - самое выгодное капиталовложение.
Даже в эмиграции, живя в относительно благоприятных условиях, Рабин продолжал писать те же самые бараки и то же Лианозово, что и в молодости. Однако самыми ценными работами оставались полотна, созданные им в нищий в лианозовский период, в бараке "среди пьянок Макаровых и драк Барановых ".
Оскар Рабин "Скрипка на кладбище"
В 2008 году у Рабина прошла первая и последняя персональная выставка в Третьяковской галерее. Об этом периоде жизни рассказал коллекционер, глава благотворительного фонда «Цуканов Фамилии фоундейшн » Игорь Цуканов: «Самый трудный период в последние годы был 2008-2009, когда умирала Валентина, супруга Оскара, с которой он прожил 50 лет. Ее отпустили врачи из парижской больнице на персональную выставку Рабина в Третьяковской галерее осенью 2008 года. Она приехала, чтобы быть рядом со своим мужем на его первой и последней "персоналке" в главном русском музее и проститься с Москвой. Через 4 месяца ее не стало. Оскару было очень трудно. Впервые я от него услышал, что он не может работать. Я рассказал эту историю нашему замечательному Владимиру Спивакову , который находился в эти дни в Париже . Володя сказал просто - отвези меня к Оскару… Он сказал, что хочет сыграть для него… взял портрет Валентины, поставил перед собой и начал играть пронзительную еврейскую поминальную молитву. Оскар плакал, и я плакал вместе с ним. После молитвы наступило просветление. Оскар мало говорил, но его глаза говорили все. Он простился с Валентиной и вернулся к жизни. Ну а мне остается только попросить Маэстро Спивакова на одном из ближайших выступлений исполнить эту поминальную молитву по Оскару Рабину для всех нас».
Помойка номер восемь (1957 год)
Барак 1959 года
Русский поп-арт номер 3 (1964 год)
Паспорт - 1972 год.
Скрипка на кладбище (1974 год)